Тайный посол. Том 1 - Страница 37

Яцько стоял рядом растерянный и молча следил, как дядька Свирид то выговаривал Звенигоре, то кидался к телу хозяина, то бил в отчаянии себя в грудь, рвал на голове волосы. Арсен с усмешкой наблюдал за переживаниями Многогрешного, но это вскоре ему надоело.

– Довольно, старик!.. Замолчи! – гаркнул наконец сердито. – Нашел родича, черт бы его забрал! Неужто до смерти нанялся к нему в батраки?

– До смерти? – переспросил встревоженно Многогрешный и захлопал маленькими покрасневшими глазами. Но, видя, что Звенигора по крайней мере не собирается его бить, снова поднял голос: – До смерти или нет, а раньше срока никому помирать не охота. Ежели тебе, запорожец, захотелось к чертям в пекло, то других незачем за собой тянуть!..

– Почему в пекло? Бегите вместе со мной! Глядишь, судьба улыбнется – вернемся домой, к своим!

– У глупого попа и молитва глупа! – вновь рассердился Многогрешный. – Ты что, совсем рехнулся, парень? Отсюда никто еще не убегал. Шутка ли – полсвета отмахать, чтобы до дому добраться. И всюду ждут тебя опасности: непроходимые моря и реки, военная стража и каждый вооруженный турок, голод и жажда! Легко сказать – бегите! А ты подумал, как это сделать?

Но тут вмешался Яцько:

– Хочешь не хочешь, дядька Свирид, а бежать придется! Сам же говоришь – замучает хозяин…

– И ты туда же? – окрысился на паренька Многогрешный. – Дурень, мы здесь почти на свободе, сыты, одеты… Что тебе еще надо?

Арсена охватило негодование. Так вот как запел этот проклятый потурнак! Плевать ему на свободу, на родную землю! Ему бы брюхо набить бараниной, а там пропади все пропадом! Эх, тяпнуть бы саблей по дурной голове, чтоб треснула, как переспелая тыква! Да нельзя – пользовался его гостеприимством. Поэтому ответил сдержанно:

– Воля всем нужна, дядька Свирид. Неужто не тянет тебя домой, к детям, к жене, к родным? А если и нет их, то просто в наши обширные степи, где пахнет чабрецом и пшеницей, любистком и медоносной гречкой…

Многогрешный поскреб лохматый затылок. На какое-то мгновение в глазах вспыхнул огонек, как воспоминание о давно утраченной жизни, но сразу же потух. Снова на Звенигору смотрели исподлобья маленькие злые глазки.

– Не баламуть души, запорожец! Иди себе прочь, с глаз долой!

– Ну и пойду. Оставайтесь! Пропади вы пропадом! – воскликнул в сердцах Арсен и вскочил на коня.

– Подожди! – кинулся к нему Яцько. – Я тоже с тобой!

Он прыгнул на круп коня позади Звенигоры, и они быстро исчезли с глаз ошеломленного Многогрешного, который, понурив голову, продолжал стоять над распростертым телом своего хозяина.

Поражение

1

Несколько дней Арсен и Яцько петляли по горным хребтам и долинам, пока добрались до зеленых склонов Кызыл-Ирмака.

Наточив на камне кинжал, Арсен побрил себе голову, подрезал бороду и стал похож на турка. Красивая одежда Ферхада очень шла ему. Худощавое лицо с густыми темно-русыми бровями и носом с горбинкой было красиво и горделиво. Встречные каратюрки, завидев вельможу, издали кланялись ему чуть не до земли.

На многолюдных дорогах бо́льшую часть пути Яцько шел пешком, привязанный к седлу. Он изображал из себя раба и, если вдали появлялись прохожие, понуро плелся впереди коня. Тогда Арсен покрикивал на него по-турецки и замахивался нагайкой. А когда они сворачивали на безлюдную горную тропинку, паренек тоже влезал на коня и они мчались вскачь.

Туго набитый золотыми монетами кошелек Ферхада открывал перед путниками двери придорожных харчевен. Никто не смел приставать к знатному страннику с расспросами, кто они и куда едут. Это навело Арсена на мысль: пересечь таким образом всю Турцию и добраться до Черного моря.

На правый берег Кызыл-Ирмака они переправились паромом. Теперь дорога шла над рекой: то уходила в горы, то сбегала к реке. С утра до вечера беглецы упрямо продвигались на север и за два дня успели оставить за собой добрых двадцать фарсахов пути.

Однажды, когда дорога проходила по узкому ущелью, наперерез им из зарослей выскочило несколько вооруженных людей.

Арсен осадил коня. Черные, мрачные фигуры с короткими ятаганами и острыми пиками в руках кинулись к нему. Передний схватил коня за уздечку, двое наставили пики.

– Слезай, эфенди! – приказал передний, великан с черным, рябым, не то от оспы, не то от окалины, лицом. – Приехали!

Арсен спрыгнул на землю, но едва успел наградить тумаком нападающих, как его обезоружили и связали за спиной руки. Яцько стоял сбоку – о нем все забыли. Заметив, что на него не обращают внимания, паренек потихоньку отступил к обочине и юркнул в кусты.

Не дав пленнику опомниться, ему накинули на шею аркан и потащили вверх по еле заметной лесной тропинке.

Поднимались долго. Сзади вели коня. Впереди и по бокам шла стража с пиками.

Наконец отряд остановился на берегу небольшого горного озера. Здесь сновало много вооруженных людей. Под скалами стояли серые шатры из кошмы. Горели костры. Над ними на треногах висели казаны.

Посреди поляны, перед пещерой на цветном ковре сидело несколько человек. Арсена подвели к ним. Они с интересом осмотрели его богатую одежду и оружие, которое воины положили перед ними на ковер.

– Кто ты? – спросил чернобородый мужчина средних лет, судя по одежде и оружию, главный здесь.

– Сначала развяжите, – мрачно сказал Арсен, чувствуя, как немеют туго затянутые руки.